Я, историк вооружённых конфликтов, держу в руках архивные чертежи харьковских конструкторов и ясно вижу: бронетранспортёр обрёл второе рождение, едва к корпусу прикрутили плитки реактивной брони с меткой BUSK. Для машин, родившихся ещё при позднем Союзе, такая версия защитного панциря стала тем же, чем для древних легионеров сегментный лорикум — компактной, но решительной защитой.

С середины девяностых бронетранспортёры семейства БТР-60/70/80 уставали от кумулятивных струй. Корпус из стального проката 7–9 мм справлялся с осколками, однако кумулятивный факел пробивал борт, словно горячий пуансон пресс-форму. Настоящую резьбу по металлу вели даже гранаты СПГ-9. Инженеры Укроборонпрома выискивали способ придать ветеранам устойчивость, сохранив плавучесть и привычный силуэт.

К истокам BUSK

Первая опытная серия BUSCH (Блок усиленной секционной защиты) собралась в июле 2003-го на харьковском заводе имени Малышева. Конструктор Юрий Гребёнкин отказался от массивных «сандвичей» из катанной брони и выбрал узкие модули, наполненные флегматизированной взрывчатой прослойкой. Такая плита при встрече с кумулятивной струёй создаёт локальную детонацию, сбивает реактивный факел, а затем финишный стальной лист гасит остатки энергии.

Каждый модуль крепился к посадочным рамкам «ласточкин хвост». Монтаж выполнялся мобильно: расчёт в полевых условиях закрывал целый борт за сорок минут. Масса полной обвески — 1850 кг, что укладывалось в грузовой резерв БТР-4. Плавучесть сохранилась — понтоны лишь поднялись на семь сантиметров.

Технологическая алхимия

Инженеры ввели в состав заряда флегматизатор «Лиман-5» на основе нитрогуанидина и тонкофракционного алюминия. При подрыве образуется облако газовой фольги, охлаждающее струю в микросекунды. Заводская документация именует явление «газодинамическим фризом». Дополнительный эффект даёт композитный фасет из карбидо-кремниевых гранул, вмонтированный между двумя слоями стали — он рассеивает кинетическую иглу подкалиберного боеприпаса, демонстрируя стойкость до 30 мм БОПС при угле встречи 60°.

Поверх модулей конструкторы уложили армированную бронегрань «Явор-М» — кевлар, пропитанный борсодержащей смолой. Материал ведёт борьбу с вторичными осколками, спасая десант внутри боевого отделения. Кевларовый «ковёр» крепится на пистоны и вытягивается вручную, словно тент.

Противокумулятивные «юбки» из синистроволокна (хаотично ориентированный базальт) вывесили вдоль бортов ниже ватерлинии, чтобы граната РПГ встретила гибкий экран, потеряла скорлупу и частично распылила заряд. Синестро волокно устойчиво к соляному туману, сравнительно лёгко моется от суглинка и славится долгой усталостной выносливостью.

Боевое крещение

Первая партия БТР-4Е с комплектом BACK вышла в зону АТО осенью 2014-го. На блок-посту под Счастьем борт одного транспортёра поймал прямое попадание РПГ-7В с гранатой ПГ-7ВЛ. Капитан Моргун записал в рапорте: «Взрыв раздул модуль на левом борту, раскрылся как книжка, внутрь прошёл лишь прогар размером с ладонь, экипаж цел». Без BUSK струя прошла бы к противоположному борту.

Через три месяца под Бахмутом BUSK выдержал очередь из 30-миллиметровой пушки 2А72. На дистанции 840 м одиннадцать снарядов попали в правую переднююнюю секцию, спровоцировали частичный подрыв модулей, однако бронекапсула осталась герметичной. Десант отделался гулом в ушах и запахом тротила.

Приднепровский полигон стал местом научной панели: затворённые в бетонном «рукаве» БТР-70, БТР-4 и экспериментальный корпус «Лазарь-2» приняли по шесть хитано-кумулятивных зарядов ТМ-83. BUSK показал коэффициент понижения пробивной способности 65 % при фронтальной атаке и 58 % при угле 30°. Стальные «старики» без реактивного комплекта потеряли ходовую после второго удара.

Оборонное ведомство заказало 420 комплектов, распределённых по бригадным ремонтным базам. Монтаж освоили механики-ларёчники дивизионных РЭМБ. Вместо дорогого кран-балки механики применяют пневмоопоры, зацепляя модуль сразу двумя болтами, после чего натягивают ригель трещоткой — напоминает установку столярной струбцины.

Экономический фактор заслуживает отдельного слова. При закупке партиями свыше двадцати штук цена модуля BUSK выходит 3100 долларов, вдвое дешевле импортного «Dyneema-Shield». За каждую спасённую машину казна экономит десятки миллионов — сухая арифметика войны.

Фронтовые экипажи дают BUSK локальные прозвища: «бусы», «кабанья щетина», «панцирный лотос». Последнее словечко родилось из-за раскрывшихся стальных лепестков после подрыва — напоминает цветок, проросший через металл.

Сопромат доказывает, что BUSK добавил к живучести машины примерно восемь секунд огневого контакта до выхода из строя. В танковом бою восемь секунд — вечность, достаточная для разворота башни и ответного выстрела, либо для рывка под дымовой занавес.

Патологоанатомы техники отмечтают: после разрушения внешних модулей корпус успевает получить лишь температурную сетку микротрещин, а не сквозную перфорацию. Восстановление модуля занимает шесть часов: старое «крыло» срезают газовой струёй, новое пристёгивают, обтягивают и окрашивают раствором «Клинокс-12».

Кроме защиты, BUSK изменил психологию экипажа. Десант идёт в машину без прежнего чувства уязвимости. На военном жаргоне возник термин «бусковщина» — уверенность в том, что стальной автобус выдержит первый удар.

На горизонте уже маячит BUSK-2. По проекту внутрь блока вводят пирофорический порошок Fe-Ti-B — при ударе порошок создаёт облако из феромагнитных частиц, формирующее временный плазмо-экран. Теоретическая стойкость выше ещё на треть. Однако масса дополнительных плит подползает к пяти тоннам, что потребует замены подвески.

Инженерная школа Украины, пережив приватизацию, санкции и перебои с поставками, сохранила привычку к интеллектуальным обходным путям. BUSK — весомый аргумент того, что изобретательный ум способен подарить ветхой машине новую судьбу, словно кузнец, превращающий подусталый плуг в боевой щит.