Утро Пекина началось с сухого брифинга: представитель МИД озвучил тревогу, вызванную американской программой «Cerberus». Заявленная конструкция опирается на принцип гиперзвукового «рычага Атласа», способного прорывать атмосферу с перегрузкой, сравнимой с катапультой Алексаидов. Формула динамики прозвучала ясно: десять Mach на финальном участке, минимальное баллистическое окно, скользящее по стратосфере.

Корни тревоги

Я сразу вспомнил 1964 год, когда пекинская «Жэньминь жибао» обсуждала «Минитмэн-II». Тогда официальный Пекин прибегал к понятию «стратагема пустых полей» — искусство демонстрировать уязвимость, чтобы вынудить соперника к диалогу. Нынешний мотив схож, однако аура ядерного паритета рассеялась: вместо межконтинентальных шахт фигурирует маневрируемый аделон — скрытое звено цепи, до поры неразличимое ни ГРЛС, ни оптикой.

Эхо древних доктрин

Китайская сторона опирается на предание Сунь-цзы о «тихом кинжале», чья траектория непредсказуема для наблюдающего. Американцы, напротив, цитируют Лимана Лемницера и его идею «быстрой молнии», видя в «Cerberus» антидот против плотной ПВО материка. На терминологическом уровне всплывает редкое слово «ретрофорсирование» — инверсное ускорение за счёт плазменного хвоста. Пять десятилетий назад такая мысль казалась апарографией — ложной надписью на стеле будущего, теперь технология вышла из тени НИОКР.

Баланс XXI века

Моё досье отслеживает синусоиду доверия между двумя державами с корейского перемирия 1953 года до подписания «Нового СТАРТА». Гиперзвуковая новинка встраивается в парабеллум-логики: хочешь мира — готовься к сверхзвуку. Пекин напоминает, что договор ОСВ-II упоминал «экзотику оружия» лишь в общих чертах, оставив лазейки для поколений dux bellorum. «Cerberus» заполняет лакуну, формируя диспозитив круговой уязвимости: удар за восемь минут, время политической реакции короче чайного протокола «гунфу ча».

Температура риторики растёт, но подлинный градус показывает биржевая стоимость металлогидридов: каждое заявление МИД поднимает котировки, словно анемометр на штормовом ветру. История учит: когда сталь дорожает, дипломатия теряет пластичность. Я полагаю, что следующий раунд начнётся в Женеве, где в зале, украшенном гобеленом Фландрен, участники вновь обсудят формулу «порог-не-порог». Сколько лет займёт разработка паритетного ответа — вопрос не технократии, а календаря коллективной памяти, где в графе «Гонка» остаётся свободное место для новой эры стратегематики.