Я изучаю рукописи кузнечных гильдий и дневники осадных мастеров, стараясь услышать в строках грохот каменных ядер. Мир до пороха знал пращу, требушета, онагр, камень летел по крутой дуге, а победу определял расчёт угла, веса контргруза и терпение инженеров-отшельников.

От пращи к бомбарде

Рубеж XIV века подарил континенту «гремящий сосуд» — бомбарду. Кузнецы сбивали горячие полосы железа, стягивали их обручами, создавая ствол-бочку. Камора — съёмная задняя часть, набивалась «копытным» порохом с примесью старого жира: смесь давала устойчивое горение без резкого хлопка. Слово «бомбарда» вскоре превратилось в прозвище для мастеров, обагривших руки киноварью, смолой, селитрой.

Бомбарда обрушивала на стены валун весом со свинцовую статую епископа. Заряжающие применяли деревянные лебёдки, обугленные доски спасали пальцы от жаркого ствола. Каждый выстрел рождал огненную мантру: «Святой Варфоломей, сохрани нашу душу» — ложный взрыв пороха нередко превращал расчёт в горсть пепла.

Типы пороховых стволов

К XV веку появились лёгкие гаковницы. Гуситские плотники насаживали короткий ствол на дубовый брус, оставляя крюк-гаф для упора о бруствер. Клинковая заклёпка фиксировала трубку, стрелок вкручивал фитиль в фитилёво-винтовую полку, раздувал огонь, прижимал плечо к дереву — толчок сравним с пинком башенного тарана.

Параллельно шёл рост калибра. «Пена войны» — крупные губительные «пирамиды» железных ядер для куляверин. Длинный латинский термин «culverina elongata» обозначал вытянутый ствол, рождённый идеей — взять скорость, а не массу. Сухие цифры: калибр 90 мм, вес ядра 1,5 кг, далиность до 450 м при угле 10 градусов. Не случайно солдаты прозвали такое орудие «стрела грома».

Осадная философия

Тяжёлая мортирa «Pumhart von Steyr» весила более 8000 кг и плевала гранит с аршиновым калибром. Для перемещения использовали лафет-салазки с валами из клёна. По пути обоз сопровождали «сухие повозки» — телеги с глиняными горшками пороха, утрамбованного шерстью овчин. В лагере сначала собирали земляную подушку, затем устанавливали широкую доску-подиум,- иначе откат рвал шпалы.

Малые стволы вроде фальконета ценились за мобильность. Масса до 250 кг допускала упряжку из двух лошадей. Клинковые серьги на цапфах давали быстрый поворот, будто сапфировый шарнир астролябиумa. Фальконет кидал свинцовую «певцу» (издек горд) на 350 м, свинец свистел, словно ястреб, роя кровавый коридор в строе пикинёров.

Полевой гром

Переход от железных свитых стволов к литой бронзе стал возможен благодаря крупным тиглям и более чистой руде. Литья-колокольчик Бертольд Шварц догадался применить восковую модель, затем вводил прорези для газоотвода. Литая бронза сокращала риск продольного раздора — явление, когда вдоль шва расходятся полосы железа, даря ядру свободный коридор наружу.

Из мелких редкостей выделяется «цвайфингер» — двупальцевый запал: тонкая латунная трубочка, заполненная смесью селитры, древесного угля, антимония. Поджигальщик сжимал трубку указательным и средним пальцами, выжидал ровный огонь, нырял под щит. Этот элемент дисциплинировал артиллерийскую культуру ‑ ранимая химия требовала строгой координации жестов.

Экзотика Средиземноморья — камнемёт «trébuchet à contrepoids empenné». Особенность — оперённый направляющий желоб, выложенный кожей акулы-инквизитора. Скольжение улучшалось, ядро не теряло энергии, траектория оставалась плотной, будто перо писца на гладком пергаменте.

Наконец, редкое слово «теребрела» обозначает длинное сверло, удалявшее пригар внутри ствола. Без этой процедуры толстая корка «шлакостёка» снижала объём каморы, а прокалённая поверхность вызывала преждевременную вспышку.

Я, перелистывая летопись «Chronica Majora», вижу макрые поля Слейса, жёлтый дым, рыжие искры, жатву стен и башен. Артиллерия Средневековья — разговор не только о металле. Она пахнет страхом, древесной смолой, победой ремесла над каменной надменностью замков. Каждое орудие — точный аккорд в оркестре огня, где дирижёр — порох, а партитура — геометрия баллистики.