Я провёл три десятилетия среди пожелтевших codices и dispacio, чтобы разобрать, где кончается литературная maculatura, где начинается фактура жизни Лукреции Борджиа. В отличие от театральной фигуры с кинжалом в рукаве, передо мной возникла молодая женщина с тонким политическим слухом, миланской грамотностью и тосканской утончённостью речи. Её письма, написанные на смеси volgare и латинского, наполнены caritas к братьям, тревогой за отца и тихой тоской по стабильности.

Семейный фон

Родовое дерево Борджиа исходило из валенсийской кондотьерной ветви, переросшей в куриальный клан. Папа Александр VI — Родриго Борха — задействовал родственную сеть, чтобы усилить influence внутри Папской области. Лукреция вступила в игру уже в одиннадцать лет, когда в Ватикан прибыл первый жених, Джованни Сфорца. Брак имел форму политического залога (arrha), а не романтической идиллии, о чём свидетельствуют отчёты нотариуса Мерчелло Червини.

Аннулирование брака через clausula non consummatum бросило тень на репутацию невесты. Пасквилисты наполнили Рим слухами об инцесте. Я нашёл в Modena Archivio di Stato переписку Лукреции с доминиканской наставницей, где недвусмысленно прослеживается желание сохранить dignitas, а отнюдь не гедонизм, привычно приписываемый ей поздней публицистикой.

Политический расчёт

Вторым супругом назначен Альфонсо Арагонский, внебрачный сын неаполитанского короля. Союз укрепил временное перемирие между Папской областью и Южной Италией. Когда брат Чезаре перешёл на сторону Франции, Альфонсо попал под подозрение. Убийство во внутреннем дворе Апостольского дворца приписывают condottieri Чезаре, прямых доказательств нет, но ранние судебные libri registrorum указывают на вполне определённых исполнителей — eteriati, наёмников без герба.

Лукреция вывезла сына Родриго в замок Непи, затем согласилась на третий брак с Альфонсо д’Эсте, получив титул герцогини Феррары. Двор Есть полон fina cultura: музыканты, поэты, химики, которым покровительствовала герцогиня. Там сохранилась её labore miniatura — шёлковая тетрадь с рецептурами ароматических escharotics и примерами эпистолярного стиля. Подобный документ рисует хозяйку как mecenas, далёкую от отравлений vademecum, ставших позднее в центр готических романов.

Поздние годы

Последние роды, религиозные посты, участие в диспутах о devotio moderna закаляют характер Лукреции. В письмах к поэту Пьетро Бембо чувствуется stoica serenitas, никак не сочетаемая с клише femme fatale. При дворе нередко называли её «Madonna Lucretia pia» — эпитет, зафиксированный в ferraresе летописях под 1519 годом.

После кончины женщина отдыхала в монастыре Corpus Domini под плитой без герба, лишь с laconic epitaph: «In pace» — «В покое». Репутация, однако, путешествовала дольше праха, обрастая ядовитыми узорами, словно гуще dust allegorici. Моё исследование показывает: из лакуны пропаганды вырастает сложный портрет — дипломат, благотворитель, носитель предвозрождения имиджа courtly feminine power.