Я начал изучать карьеру генерал-майора Петра Степановича Котляревского десять лет назад, просматривая телеграфные шифровки штаба Кавказской линии и дневники гарнизона в Георгиевске. Передо мной возник образ офицера, чья энергия граничила с вихрем, а стратегический взгляд — с холодной астролябией. Пугающая для противника комбинация.

Кавказский фронтир

На рубеже 1800-х персидский шах использовал проломы в обороне южного фланга Империи. Линия укреплений от Кизляра до Эривани просела из-за нехватки личного состава, и именно сюда прибыл двадцатипятилетний Котляревский. Он быстро сколотил мобильный отряд из егерей, кабардинской конницы и артиллерийской полубатарее. В походных ведомостях фигурирует термин «мушир-къараул» — крымско-татарское название сторожевого авангарда, его бойцы шли без обозов, снаряжение прятали в перемётные сумы, пищу добывали рейдами. Котляревский придерживался принципа «удар раньше рассвета». Персидские хронисты обозначили такую тактику словом «шабхоон» (ночное клыкообразное нападение).

Первые серьёзные столкновения произошли у Армавира и Джаро-Белоканских аулов. В донесениях встречается редкое понятие «фелах-скарлатина» — гоночное перемещение кавалерии по узкой долине, при котором звучание сабель создаёт эффект красной лихорадки в стане противника. Лёгкий страх, перерастающий в панику, позволял добиваться результата с минимальными потерями. Именно так Котляревский сорвал план персидского аванпоста у Карагаджи, захватив пороховые склады и 12 трофейных фальконетов (коротких медных пушек).

Штурм Ленкорани

Декабрь 1812 года. Крепость Ленкорань закрывала ввыход к морю и южный подход к Тифлису. Гарнизон под командованием Садык-хана располагал 4000 пехотинцев, 12 тяжёлых пушек и семиметровым земляным валом, дополненным рвом. Котляревский привёл лишь 2036 штыков, две батареи «единорогов» (орудий с конусным каналом) и две лёгкие мортиры. Накануне штурма он отдал приказ «нимфея» — кодовое слово для бесшумной ночной рекогносцировки, названное в честь водного цветка, скрывающего корни. После трёх часов наблюдения сапёры нашли непросохший участок вала, вымытый земными приливами. Именно туда в четыре утра бросился главный удар. Пехота шла клином «пернач» — форма построения, напоминающая булаву с перьями. Через сорок пять минут валпал, артиллерия обрушила волны картечи на внутренние бастионы. К полудню гарнизон капитулировал, а британские инструкторы, сопровождавшие шахских гренадеров, угодили в плен.

Удары по Ленкорани и ранее одержанная победа при Асландузе заставили Фат-Али-шаха подписать Гюлистанский трактат. До Тегерана дошли слухи, что русский генерал применил «харид-суннат» — так называли духовный обет гибели в атаке, на самом деле термин принадлежал чеченским мерджанам и означал решимость жить по касательной к смерти. Легенда укрепила психологическое превосходство российской стороны.

Военная слава и память

Котляревский покинул Кавказ после тяжёлого ранения в бедро. Шрапнель разорвала его седалищный нерв, и год за годом он передвигался с тростью, украшенной персидским нефритом. Приёмный зал в Таганроге хранил панцирь Садык-хана, простреленный в четырёх местах, и клёвую шапку кондратов Сардарабадского полка. Я вижу в этих реликвияхвиях не музейную пыль, а напоминание об эпохе, когда инициатива опережала приказы, а личная отвага служила катализатором геополитических трансформаций.

Образ Котляревского снёс границу между классической линейной войной XVIII века и манёвренной кавалерийской-егерской схемой, характерной для Среднего Востока. Влияние его рейдов прослеживается в уставах 1830-х: раздел «Лёгкая пехота» содержит пункт о ночной разведке в составе отдельных «летучих короблей» — термин, рождённый под Ленкоранью. Моя работа над архивами убеждает: стихийная смелость командира, подпитанная локальной топографией и этнографическим знанием, способна развернуть ход кампании быстрее, чем целый эшелон регулярных дивизий.