Диоген, Павел I и мелкие чиновники уездных казённых палат объединены невидимым узлом: привычка откладывать решение и ехидно хмыкать на каждого, кто действует. Я наблюдаю её сквозь рукописи и пятна воска на протоколах судебных заседаний XVIII-го века. Раз за разом она стягивает ресурс, время, волю. От латинского «procrastinare» — «оттягивать до завтра» — до русской пословицы «авось сам рассосётся» проходит целая цивилизация, однако груз остаётся прежним.

Сладкий сон промедления

Промедление кажется благодатным, словно крепкий одеколон — запах бодрит, но душит при долгом вдохе. Ливонские хронисты описывали рыцарей, занятых подсчётом трофеев, пока мостовые баллисты ржавели под дождём. Через три недели крепость перешла к противнику без боя. В моих архивах я встречаю сходство: аспирант держит пустой конспект, купец задерживает отгрузку, губернатор тягает с докладом. Всякий час промедления становится «каироном» — утраченным мгновением, в которое судьба врывается без стука. Греческий термин «καιρός» обозначал точку, когда тетива ловит ветер, прозевал — стрела падает под ноги.

Яд цинизма

Вторая гиря привязывается к сердцу саркастической усмешкой. Цинизм расцветает там, где невезение принимают за доказательство глупости окружающих. В переписке Екатерины II с Вольтером легко заметить, как лёгкая ирония переходит в кислый скепсис, парализующий решение о крестьянской реформе. Я видел эту метаморфозу в кабинетах университетов: сперва человек сомневается, потом делает сомнение единственной доблестью. Так рождается «клепсидра надежды» — песочные часы, в которых песок капает вверх: движение идёт, результата нет. Цинизм не нуждается в аргументах, у него хватает насмешки, чтобы сбить паруса любому начинанию.

Поворот дисциплины

На марше римского легиона centurionus ломал палку о спину отстающего, напоминая простое правило: disciplina — «держу струну натянутой». В собственных проектах я пользуюсь мягкой версией приёма: пишу первое предложение сразу, не позволяя перу остыть, отвечаю сомнению фактами вместо усмешки. Когда жизнь выводит из равновесия, вспоминаю фразу Честера Нимитца: «Секунда колебаний удлиняет войну на месяц». Промедление разбивает темп, цинизм крадёт решимость. Убираю обе привычки — и почва под ногами вновь отдаёт упругим ударом.